Алексей Максимов
…Смоленское кладбище подобно спящему ребёнку: глубоким миром и чистотой веет на его аллеях. Ради чего только не идём мы ко Ксении Блаженной! Выплакать горе, вымолить удачу — и каждый замкнут в себе, в своей беде, в своей радости… В своей молитве. И это понятно, и странно было бы прийти ко Ксении, чтобы поглазеть на народ. Но вот я впервые у Блаженной не ради молитвы, а именно ради молящихся. Смотрю, озираюсь, вглядываюсь.
Удивительно! Нет на этих людях всем нам знакомой печати «церковности», привычного благочестия, заученной молитвенности. Люди одеты не слишком благочестиво, зато в глазах, на устах не вычитанная из книжки молитва — из сердца рвущаяся мольба. Заговорить с ними? Но они сюда не для бесед пришли.
Вот мужчина — солидный, хорошо одетый, уверенный в себе. Подходишь к нему с вопросом — а он вдруг в слёзы:
— Сын погиб… Виталик… Двадцать три года было… Может, хоть Ксения подскажет, как дальше-то жить?
Вот нарядная дама с маленьким ребёнком:
— Я Ксении очень благодарна… Она мне так помогла… Чем? Ну, я любила одного человека… И очень хотела выйти за него… И вышла. А сейчас о другом прошу: мне операция предстоит… Так боюсь…
Молодой парень смущается:
— Я когда с девушкой своей поссорюсь, всегда сюда прихожу… Помогает…
Мужчина спортивного вида охотно отвечает:
— В первый раз сюда пришёл, когда на тренировках перестарался: сместились позвонки, еле двигался. Дополз сюда, прочёл акафист — обратно пошёл как новый. А сейчас я в Америке живу, но Ксению не забываю: как останусь без работы, так сразу ей молюсь — и сразу что-то очень приличное находится.
Женщина в слезах:
— У меня папа умер. Остались мы с мамой вдвоём… Мне Ксения однажды очень помогла: получила я через неё очень ценный совет… Верю, что и теперь поможет.
Пожилая женщина:
— Поживите-ка с моё по коммуналкам, узнаете, почем фунт лиха. А Ксения мне квартиру послала чудесным образом…
Всё-таки, для хорошего разговора нужен свой человек, церковный, понимающий, что к чему. И нашёлся такой человек, даже двое, супружеская пара — Александр и Марина Соколовы. Сидим с ними в храме и беседуем не спеша.
— Когда вы впервые узнали, что есть такая святая Ксения? Можно этот момент вспомнить?
— Можно, можно, — отвечает Александр. — Лет 15 назад наша соседка дала нам книжечку почитать — житие матушки Ксении. И прочитали, — а сами ещё и не крещены были. И никакого особого впечатления не получили: так — приятное, познавательное чтение, сердце спокойным осталось. Но прошёл год, мы крестились… И вскоре привёл Господь встретиться с Матушкой, так сказать, лицом к лицу… Шёл тяжёлый 1993-й. Возвращаюсь из отпуска и вижу: тёщенька моя из Пскова приехала. Плачет горько! На работе её сократили, с жильём какие-то трудности начались, и ещё что-то, и ещё… Тут же отправляюсь с ней на вокзал — едем во Псков, чтобы на месте посмотреть, чем можно помочь. А как помогать?! Ума не приложу! Я с такими делами не сталкивался никогда — с чего начать? Чем закончить? И вот, не доходя до вокзала, я ни с того ни с сего отправляюсь в ближайший храм и покупаю акафист Блаженной Ксении. И всю дорогу до Пскова, четыре часа с лишним, читаю его. И всё решилось самым лучшим — и совершенно чудесным — образом. Меня словно за руку кто-то вёл.
И это ещё не всё. Возвращаюсь в Питер счастливый, умиротворённый: не столько оттого, что беду от тёщи отвёл, сколько оттого, что молился всей душой и был услышан. Это впервые со мной такое! Удивительно! За окном лето: смотрю, улыбаясь, как мимо проносятся коттеджи наших первых богачей… Думаю: Бог с ними, с богачами, а вот строителям этих дач можно позавидовать — работа на природе, понятная, интересная, и деньги за неё платят… А у меня-то… И ведь не просил ни о чём, не молился, но приехал в город, не успел домой прийти, как мне встречается знакомый и предлагает: «Бросай ты свою работу, иди с нами коттеджи строить!» И все эти тяжёлые 90-е годы мы с семьёй прожили спокойно: новая работа кормила исправно. Вот с тех-то пор мы с Мариной и уцепились за зелёную юбку матушки Ксении — так и идём по жизни… Любим мы Матушку. Всегда она с нами. Это не фантазии, не восторженность, это действительно так.
В жизни чего только не пришлось вынести… Вот дочка младшая у нас умирала… Онкология… Лежала в реанимации, и никто нам ничего утешительного не говорил. Всё, конец! Что делать? Как всегда — идём ко Ксении. Цветы купили для Матушки… Стоим, молимся — но не словами: какие там могут быть слова? Душой говорим. И ведь что такое поход на Смоленское? Стоишь там, в часовне, на душе и боль, и отчаяние — а всё равно сердцу тепло, и чувствуешь, что рады тебе, и уходить не хочется… Возвращаемся домой: куда делась тревога? Всё спокойно, надежда тверда… И надежда не посрамила: Маша вышла из больницы.
— Мне предстояла операция, — рассказывает Марина. — Врачи сказали: или решайся, или оставишь детей сиротами. Ну, решилась… А для операции-то деньги нужны! А денег нет. Просто нет, и всё! Я сама не своя, а Саша мне говорит: «Да ты ко Ксении сходи!» И я сразу как-то успокоилась, пошла на Смоленское, помолилась… Иду опять к врачам: «У меня нету денег! У нас трое детей…» И вдруг зав. отделением мне говорит: «Ну ладно, а 150 рублей у вас найдётся на шприцы?» И сделали всё бесплатно! Как за такое благодарить?
— Обо всём не расскажешь, — говорит Александр. — Но вот что случилось не с нами, а с нашим знакомым. Он попал к сектантам. И крепко там увяз, и не просто рядовым прихожанином был, а пост какой-то занимал немаловажный… А человек-то хороший! Мы любили его и всегда молились матушке Ксении, чтобы вывела его на верный путь. И что же вышло? Сектанты его сами выгнали! Он занимался искусственным мрамором — реставрировал дворцы, музеи, храмы… Вот пригласили его с бригадой поработать в одном храме… Сектанты узнали об этом и выставили ультиматум: «Или уходи из секты, или откажись от заказа! Как ты смеешь работать на этих еретиков!» Подумал наш знакомый: как отказаться от заказа? На нём же бригада, людям деньги нужно зарабатывать! И ушёл из секты. И больше к ним не вернулся. А недавно мы узнали, что его бригаду пригласили реставрировать Ксеньину часовню! Это ли не ответ на наши молитвы?
А бывает, что и не приветит Ксения. Я тоже хотел поработать в её часовне, договорился обо всём, отпуск взял посреди зимы… Ждал-ждал вызова — не дождался, всё сорвалось! Не пустила меня Матушка. Почему? Стало быть, есть за что…
Вы поймите: Ксения Блаженная — это человек, рядом с нами со всеми живущий, это не машина для исполнения желаний: ткнул на кнопку — и получил заказ! Нет… Тут только любовью всё делается. Я замечал: придёшь, бывало, на Смоленское без особой просьбы — просто пообщаться молитвенно с Матушкой… Постоишь, приложишься к могилке, прочтёшь акафист… Возвращаешься обратно, и в душе такое чувство, будто произошло что-то очень важное! Что? Трудно сказать, невозможно сказать… Но это «что-то» бывает важнее иной исполненной просьбы. И такая радость: чувствуешь, что вот она, Матушка, рядом, не забывает тебя, привет передаёт. Нет, это не фантазия, не воображение, — это живое, тёплое чувство. Те, кто любит всё объяснять по-житейски, — те любому чуду найдут объяснение. Помню, говорил с товарищем по работе: делились друг с другом своими мечтами… Потом предлагаю ему: давай на Смоленское сходим — может, Матушка поможет нам?.. Он с недоверием, но согласился… В течение года большая часть его желаний исполнились! Я ему говорю: «Ну теперь-то ты веришь?» А он усмехается и начинает всё объяснять простыми житейскими причинами… Да ведь причины причинами, а жизнь могла повернуться совсем иначе — и ни одно желание не исполнилось бы!.. Нет, всегда надо замечать ответ на свою молитву, а заметив, — благодарить. Вот, цветы к часовне принести… Мы тут решили: что зимой простые цветы нести, — они же погибнут тотчас. Давай купим цветок в горшке! Так и сделали — теперь и стоит наш цветок возле могилки…