Победитель есть Бог наш, и все благие и прочные победы с начала и до конца времен принадлежат Ему.
Он побеждает беспорядок во вселенной и устанавливает порядок.
Он побеждает вызванный грешниками беспорядок среди людей и восстанавливает порядок. И когда худшие из людей взбираются на первые места, а лучшие опускаются на последние, Он опрокидывает беспорядок сей, и первые становятся последними, а последние — первыми.
Он побеждает заговоры и интриги злых духов против рода человеческого и разгоняет их, как ветер разгоняет отвратительный смрад.
Он побеждает всякое оскудение: там, где мало, Он умножает, а там, где вообще ничего нет, творит изобилие.
Он побеждает болезни и страдания; скажет лишь слово — и болезни и страдания исчезают: слепые видят, глухие слышат, немые говорят, расслабленные встают и ходят, прокаженные очищаются.
Он побеждает смерть, и когда Он повелевает, смерть отпускает из своих челюстей жертвы свои.
Он царствует над бескрайним Царством Сил Небесных, Ангелов и святых; над Царством Небесным, по сравнению с коим царство мира сего тесно и темно, как материнская утроба для младенца.
Он приказывает элементам и тварям мира сего, и ничто не может воспротивиться Его приказу, не обрекая себя при этом на вечную гибель.
В 1822 году, через год после начала Греческого освободительного восстания, Пресвятая Богородица явилась монахине Пелагии[1], подвизавшейся в монастыре Кехровуни на острове Тинос. Матерь Божия повелела Пелагии известить одного из крестьян, Стамателоса Кангадиса, что он избран для обнаружения Ее иконы, зарытой на его поле, и возведения посвященной Ей церкви. Ужаснувшись и сочтя себя недостойной такого откровения, Пелагия не повиновалась. Тогда Пресвятая вновь явилась ей неделю спустя, но инокиня ответила Ей, охваченная теми же сомнениями. Наконец 29 июля во время молитвы Пелагия узрела перед собой Царицу Небесную, окруженную Божественным светом. Матерь Божия приветствовала ее словами: «Благовествуй, земле, радость велию!»[2] Монахиня ответила: «Хвалите, небеса, Божию славу!» Богородица повторила Свое повеление. Тогда перед утренним богослужением Пелагия сообщила о видении настоятельнице, которая подтвердила его подлинность.
На следующий день преподобная Пелагия пошла в деревню и известила Стамателоса Кангадиса. Затем благословение дал епископ, согласившись, что это явление, конечно, знак милости Богородицы к исстрадавшемуся народу. После этого все верующие под колокольный звон отправились на поиски иконы.
Однако жена владельца поля, указанного Богородицей, не разрешила что бы то ни было предпринимать в отсутствие мужа, уехавшего по делам.
Прп., Христа ради юродивый Симеон Палестинский и Иоанн
Святые Симеон и Иоанн[1] были родом из Сирии и жили около 590 года. Иоанну в то время было 22 года, он только что женился. Симеон был двумя годами старше, и вся его семья состояла из престарелой матери. Во время паломничества по святым местам по случаю праздника Крестовоздвижения они подружились и решили продолжать путь вместе.
Когда они достигли Иерихона, Иоанн сказал другу, что люди, живущие в монастырях на берегах Иордана, подобны ангелам Божиим. Указав на ведущую к ним дорогу, он промолвил: «Вот путь, ведущий к жизни». Обратившись к широкой дороге, по которой шли все путники, добавил: «А вот путь, ведущий к смерти».
Помолившись и бросив жребий о том, какой путь им избрать, они отправились в монастырь святого Герасима, полные радости и отринув всякие узы, соединявшие их с миром. Настоятель обители, блаженный Никон, имел видение о приходе в монастырь двух юношей. Он встретил Симеона и Иоанна у ворот, радостно приветствовал и призвал отречься от мира, предсказав, какой будет их дальнейшая судьба. По их просьбе он немедля совершил иноческий постриг, возродив Симеона и Иоанна к новой жизни вторым крещением. И все же они боялись утратить посланное свыше рвение, воспламенявшее их сердца, и великую славу, даруемую монашеством. Поэтому через два дня Иоанн и Симеон решили оставить монастырь и удалиться от людей ради жизни в пустыне, предав себя воле Божией. Они направились к Мертвому морю и остановились в пустынном месте, именуемом Арнона. Там сподвижники нашли убежище и запас продовольствия, которые принадлежали отшельнику, умершему за несколько дней до того.
Иже сотворит и научит, сей велий наречется в Царствии Небеснем. Мф 5, 19. Почему свят и наречен равноапостольным великий князь Владимир? Он обратился от языческой тьмы к свету Христову, крестился сам, крестил киевлян и послал крестить в другие города и области своего княжества.
15/28 июля, в день памяти святого равноапостольного князя Владимира, в России и на Украине установлено празднование Дня крещения Руси. Более 1000 лет назад у берегов Днепра произошло событие, изменившее для нас весь ход истории. Равноапостольный князь был не только просветителем и крестителем, он был любящим отцом для своего народа, подвигнувшим его державной рукой на путь в Царствие Небесное. И на этом пути множество подвижников просияло святостью, став основанием и частью того, что мы сегодня называем Святой Русью.
А что же в наши дни? В чем и как могут люди, облеченные властью сегодня, подражать святому князю, чтобы приблизить свой народ к идеалам Святой Руси? А все мы чем и как можем по-настоящему почтить память святого князя в своей жизни, своих поступках и делах? Мы обратился к пастырям с просьбой дать ответы на эти вопросы.
Обычно слушая церковные песнопения, в которых прославляются угодники Божии, вспоминаемые Церковью, мы слышим мужские имена. Но вот сегодня празднуется память двух угодников Божиих, вернее, угодниц — оба святых имени, прославляемые сегодня, суть женские.
Святая великомученица Евфимия и святая блаженная княгиня Ольга — обе получили еще по одному наименованию: св. Евфимия называется «Всехвальною», а св. Ольга еще современниками была названа «мудрейшею из жен».
Святая Евфимия была замучена во время гонения христиан при Диоклетиане, и ее смерть и страдания вспоминаются 16 сентября. А сегодня память ее празднуется по случаю одного чуда, бывшего во время IV Вселенского Собора. Четвертый Вселенский Собор должен был решить, кто прав — те ли, кто верует, что Христос был Бог и человек, Богочеловек, или те, которые утверждают, что во Христе Божество совершенно поглотило человечество, так что даже и страдания Его были только кажущимися.
Преподобные Антоний и Феодосий Печерские с древних времён почитались не только в своём монастыре, но и во всей Русской земле, куда только доходила слава Печерской обители, и где несли свое настоятельское и архиерейское служение многочисленные постриженики этой колыбели русского монашества. Однако, если житие преподобного Феодосия сохранилось в составе целого ряда рукописных сборников, древнейший из которых, Успенский, восходит к концу XII в., то житие преподобного Антония по неизвестным на сегодня причинам было утрачено ещё в древнерусский период и сохранилось лишь фрагментарно в составе иных письменных памятников, например: жития преп. Феодосия, Повести Временных лет (далее — ПВЛ), а также ряда позднейших летописей XVII века (напр.: Густынской, Архангелогородской). Таким образом, главным источником жизнеописания преподобного Антония служит Сказание чесо ради Печерский монастырь назвася, содержащееся в составе ПВЛ и написанное Печерским иноком преподобным Нестором Летописцем.
Так, преподобный Нестор сообщает, что юноша Антипа, родом из города Любеча (ныне: в Черниговской обл.), отправился на Афон (Греция), где принял ангельский образ (великую схиму) с именем Антония в одной из афонских обителей. Вероятнее всего, этим новым домом русского инока стал монастырь Эсфигмен. Это была так называемая особножительная обитель (по-греч. — идиоритмия), где иноки, в зависимости от своего духовного опыта, подвизались на значительном расстоянии друг от друга, даже не общаясь между собою, лишь окормляясь у одного старца-игумена.
Архимандрит Ефрем Ватопедский о старце Дионисии (Игнате)
…Всякий раз, когда появляются рассказы очевидцев о современных благодатных старцах, мы преисполняемся радостью. Такие свидетельства – опора и укрепление для каждого христианина, в особенности для нас, монахов последних времен; Бог дарует нам их, чтобы показать, что подобные нам люди, жившие в тот же самый век злобы, греха и немощи человеческого естества, что и мы, пришли в меру святости.
Тем более меня радует теперь издание душеполезных слов[1] отца Дионисия из Колчу, которые впервые выходят в свет, потому что батюшку я знал лично – я и многие монахи нашего монастыря, – и всех нас несколько лет утешало его присутствие в одной из келий, принадлежащих Ватопедской лавре. После его преселения к лику небесных преподобных пришел час предложить эту «драгоценную жемчужину» (Мф. 13: 46) всему собору Церкви и благодати его слов сойти в сердца всех, кто склонит голову над этими страницами в смирении и духовном разумении.
Отец Дионисий пришел на Святую Гору в 1926 году в возрасте 17 лет. Его монашеская жизнь с самого начала в такой мере была сопряжена с бедностью, теснотой, трудами и искушениями, какую мы сегодня с трудом можем себе представить. В келью скита Колчу, посвященную святому Георгию, он переселился в 1937 году и до самого своего отшествия ко Господу, почти 70 лет, в терпении и жажде безмолвия пребывал в смиренном помещении площадью всего в 5 квадратных метров. Там, однако, он познал Христа и понял неложно, что, как говорил старец Иосиф Исихаст, в конце терпения, когда исчезает всякое утешение человеческое, в сердце нисходит сладость Божественного утешения.
– Отец Дионисий, расскажите нам, пожалуйста, немного о радости причащения, о таинстве Святого Причастия. Как нам готовиться к нему, чтобы радоваться тому, что мы соединяемся со Христом в таинстве Святого Причастия?
– Вы видите, видите? Как сильно смирился Бог, чтобы человек – вот этот человек, весь в грехах, человек ничтожный – удостоился Тела и Крови Самого Христа Спасителя! Как я уже говорил, Бог зовет к Себе всех: «Придите ко Мне, все труждающиеся, все грешные».
Поэтому, чтобы душа каждого из нас пребывала в мире, прежде всего нужно ходить к духовнику. У каждого из нас есть духовник, не так ли? Поведаем ему все наши скорби и немощи, какими нас ввело в соблазн естество, какими нас ввел в соблазн сатана и мы пали.
И посмотри, сколько же благости у Бога! Он дал эту благодать священнику-духовнику, и если он простит тебя, то ты прощен, а если не простит, ты останешься непрощеным. Что он связывает на земле, то связано и на небесах, а что он разрешает на земле, то разрешено и на небесах.
Видишь, сколько Божественной благости явил нам Бог! Он мог бы назначить ангела, ведь у Него имеются миллиарды и миллиарды ангелов, не так ли? «Ты, ангел, будешь духовником всех этих людей!» Но никто не осмелился бы сказать перед ангелом: «Я согрешил, я впал в столько грехов!» Человек тогда думал бы: «Ну как же я ему скажу такое? Ну разве это возможно? Да это невозможно!»
К очередной годовщине убиения великих страстотерпцев Русской земли
Русская Православная Церковь неизменно надеется, что со временем во всех нас проснется и возобладает наконец то свойство национального русского характера, о котором говорил еще Достоевский, утверждая: «Пусть в нашем народе – зверство и грех, но вот что в нем неоспоримо, это именно то, что он, в своем целом, по крайней мере (и не в идеале только, а в самой заправской действительности), никогда не принимает, не примет и не захочет принять своего греха за правду!»
Однако – пусть и временное – но поистине великое помрачение души и разума охватило в революционные годы немалую часть русского народа, изменившую в акте духовного падения и от-падения от вековых первооснов национального бытия и традиции русской жизни – себе же самой как, прежде всего, православной общности.
Ведь подобного рода «революционно падший» человек фактически уже переставал быть русским, начиная носить лишь только внешнюю личину русского человека…
(Заметки накануне очередной годовщины убиения великих страстотерпцев земли Российской)
Император Николай II после отречения
1917 год. Грянула Февральская революция. Государь Николай II, глубоко порядочный человек и искренне верующий христианин, будучи горячим патриотом России, тем не менее отрекся от Российского престола.
Сделал он это с великой душевной скорбью и, как ему представлялось, лишь ради внутреннего умиротворения все более и более раскалывавшегося под влиянием разрушительных революционных идей общества. В принятии царем такого судьбоносного – и для него самого, и для страны – решения (о котором он сам впоследствии порой сожалел) не последнюю роль, конечно же, сыграло и непосредственное чувство духовного отвращения, вызывавшееся в нем анархически-безбожными, «демократическими» устремлениями и требованиями той немалой части «просвещенной публики», что все определенней склонялась к предательству нравственных ценностей христианства и православных идеалов Святой Руси. Недаром Николай записал в своем дневнике перед отречением: «Кругом измена, и трусость, и обман».
В акте отречения сказался, конечно же, довольно трезвый взгляд государя на общее состояние российского общества в тот момент.
Как совершенно верно отметил в одной из своих бесед с И. Шафаревичем М. Назаров, «состояние русского общества – включая даже верхи Церкви! – было таким, что революцию уже невозможно было предотвратить царскими решениями или физическими средствами (учтем также, что против русской монархии объединились все ее враги в мировом масштабе). Государь это почувствовал, как и то, что оказался не нужен своему народу в качестве Помазанника Божия, но не считал возможным принудить к этому свой народ силой – тем самым монархия лишилась бы своего духовного смысла. Вот в чем главная причина его отречения… То есть не царь предал свой народ, как все еще кто-то считает, а сам оказался предан, и поэтому его действия все же нельзя считать причиной революции и ставить в один ряд с разрушительной активностью интеллигенции…»[1].
Ростовский Петровский монастырь принадлежит к числу наиболее древних монастырей в России. Он находится в одной версте от г. Ростова, Ярославской губернии, почти на самом берегу озера Неро. Местность, окружающая монастырь, представляет собою низменную равнину, окаймленную с правой стороны озером, а с левой – лесом. В весеннее время эта низменность вблизи монастыря на значительное пространство затопляется разливом озера и вытекающей из него реки Вексы, что придает монастырским окрестностям довольно живописный вид. Около монастыря приютилась небольшая слободка, именуемая Петровской.
Основание монастыря относится к тому далекому времени, когда святая Русь находилась под тяжким игом татар, решивших участь нашего отечества полнейшим поражением русских князей на берегах реки Сити в 1238 году. С тех пор русские князья и даже некоторые святители,— как это мы увидим далее – должны были ходить в Орду для унизительных поклонов татарским ханам, их женам и знатным мурзам. Заметим еще, что такие хождения предпринимались не только для испрашивания какой-нибудь ханской милости, но также и при восшествии на престол каждого нового хана.
В это несчастное для России время епископом Ростова, успевшего уже значительно оправиться от татарского погрома, был Кирилл II. Архипастырь, по словам летописей, благочестивый, обладавший даром красноречия и весьма любимый народом. Раз, этому святителю пришлось (в 1253 году) ехать в Орду к хану Беркаю, для ходатайства о нуждах вверенной ему епархии. По прибытии туда, он был принять ханом с честью и в беседе с ним, со свойственным ему красноречием, рассказал хану историю просвещения св. крещением Ростова, об успешной деятельности св. Леонтия в обращении Ростовцев-язычников в христианство, а также упомянул и о чудесах, совершающихся при гробе этого святого мужа.
Cвятой апостол Петр, вначале носивший имя Симон, родился в Вифсаиде, на северном берегу Геннисаретского озера. Он был сыном Ионы из колена Неффалимова. Петр был женат и жил в Капернауме, занимаясь скромным ремеслом рыбака вместе с братом Андреем, который был учеником святого Иоанна Крестителя (память 30 ноября).
Когда Господь начал служение среди людей, святой Иоанн Предтеча указал Андрею и Иоанну, сыну Зеведееву, на Того, Которого он назвал Агнцем Божиим. Андрей пришел к брату и сказал: «Мы нашли Мессию» (Ин. 1: 41). На следующий день он привел Симона к Иисусу, и Господь, посмотрев на него, сказал: «Симон, сын Ионин; ты наречешься Кифа, что значит: камень (по-греч. Петр)» (Ин. 1: 42). Изменение имени означало для него изменение жизни. С тех пор Петр пошел за Иисусом и сопровождал Его повсюду в Галилее, возвещавшего благую весть о Царстве Небесном, исцелявшего любые болезни, и при этом продолжал рыбачить.
После того как Иисус проповедовал в синагоге в Капернауме, Петр пригласил Его в свой дом. Теща апостола страдала от сильного жара и была прикована к постели, но Иисус исцелил ее – она тотчас поднялась и стала служить им.
Сегодня у нас с вами Петров день. Подошел к концу пост, втечение которого православные христиане готовились ко дню памяти святых славных и всехвальных апостолов Петра и Павла. 12 июля – это день, когда, согласно церковному преданию, главные христианские апостолы, учителя среди учителей – Петр и Павел, были казнены в Риме.
Слово в день памяти благоверных князей Петра и Февронии
В этот воскресный день мы вспоминаем не только Воскресение Христово, но и в Отечестве нашем празднуется замечательный праздник – Всероссийский День семьи, любви и верности, – так он называется. Очень отрадно, что подобные праздники, посвященные семье, этой величайшей ценности, этому величайшему проявлению любви, утверждаются в нашей стране. И еще отрадней то, что они утверждаются на основе воспоминания святых. В этот день празднуют память святых Петра и Февронии, которых по праву считают покровителями семейной жизни.
Из собрания творений святителя Николая Сербского (Велимировича)
***
Мф., 28 зач., VIII, 28 — X, 1
Исцеление бесноватых. Миниатюра из Четвероевангелия. Кон. XIII в.
Cовершили люди пред Богом неправду, а потом рассердились на Него. О, люди, Кто и на кого имеет право сердиться?
Они затворили безбожные уста и подумали: «Не будем упоминать имя Божие, чтобы оно исчезло из этого мира!» О, несчастные люди, в этом огромном мире ваши уста в меньшинстве. Разве вы не видели и не слышали, как плотина заставляет реку звучать? Без плотины река бесшумна и нема, а плотина развязывает ей язык. Каждая капля начинает звучать.
И ваша плотина сделает то же: развяжет язык безгласным и заставит немых говорить. Если ваши уста перестанут исповедовать имя Божие, вы ужаснетесь, слыша, как его исповедуют даже бессловесные и лишенные речи. Воистину, если вы замолчите, то камни возопиют (Лк 19, 40). Даже если все люди на земле замолчат, трава заговорит. Даже если все люди на земле сотрут имя Божие из своей памяти, оно будет написано радугой на небе и огнем на каждой песчинке. Тогда песок станет людьми, а люди песком.
Победитель есть Бог наш, и все благие и прочные победы с начала и до конца времен принадлежат Ему.
В 1822 году, через год после начала Греческого освободительного восстания, Пресвятая Богородица явилась монахине Пелагии
Обычно слушая церковные песнопения, в которых прославляются угодники Божии, вспоминаемые Церковью, мы слышим мужские имена. Но вот сегодня празднуется память двух угодников Божиих, вернее, угодниц — оба святых имени, прославляемые сегодня, суть женские.
Преподобные Антоний и Феодосий Печерские с древних времён почитались не только в своём монастыре, но и во всей Русской земле, куда только доходила слава Печерской обители, и где несли свое настоятельское и архиерейское служение многочисленные постриженики этой колыбели русского монашества. Однако, если житие преподобного Феодосия сохранилось в составе целого ряда рукописных сборников, древнейший из которых, Успенский, восходит к концу XII в., то житие преподобного Антония по неизвестным на сегодня причинам было утрачено ещё в древнерусский период и сохранилось лишь фрагментарно в составе иных письменных памятников, например: жития преп. Феодосия, Повести Временных лет (далее — ПВЛ), а также ряда позднейших летописей XVII века (напр.: Густынской, Архангелогородской). Таким образом, главным источником жизнеописания преподобного Антония служит Сказание чесо ради Печерский монастырь назвася, содержащееся в составе ПВЛ и написанное Печерским иноком преподобным Нестором Летописцем.
– Отец Дионисий, расскажите нам, пожалуйста, немного о радости причащения, о таинстве Святого Причастия. Как нам готовиться к нему, чтобы радоваться тому, что мы соединяемся со Христом в таинстве Святого Причастия?
