Сегодня, дорогие братья и сестры, мы с вами празднуем память святых мучениц Софии, Веры, Надежды и Любови. Имена этих святых мучениц созвучны важнейшим христианским добродетелям. Ваше внимание я сегодня хочу остановить на содержании этих духовных добродетелей, в честь которых были наименованы святые мученицы.
Первая добродетель это — вера. Я прошу всех вас сейчас пропеть Символ веры, и пропеть его так, чтобы вдуматься в его содержание. (Народ поет Символ веры.) Вот это, дорогие братья и сестры,— наш ответ, если нам зададут вопрос: како веруеши? Наша Святая Церковь имеет обычай петь Символ веры всем присутствующим за богослужением народом. Это делается потому, что Святая Церковь считает: каждый христианин, каждый верующий человек должен знать Символ веры наизусть.
Итак, если спросят, как вы веруете, то самый основной ответ заключается в Символе веры. Веруем во Единого Бога Отца Вседержителя, и в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, и веруем в Духа Святаго, Господа, Животворящего, Иже от Отца исходящего. Веруем во Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Это надо всегда помнить, что Церковь есть Единая, Святая, Соборная и Апостольская. Это та Церковь, членами которой мы состоим и в которую мы верим и должны верить.— Исповедуем едино Крещение во оставление грехов. Мы должны знать о том, что святое Таинство Крещения имеет силу оставлять и прощать все грехи. Чаю воскресения мертвых — говорит далее Символ веры, то есть ожидаю воскресения мертвых, чаю и жизни будущего века. Вот такой ответ наш на вопрос: как веруешь?
В любой православной стране есть свои главные символы и святыни, которые определяют саму суть ее православной жизни.
Свято-Успенский монастырь
Таким местом для Белоруссии являются, безусловно, Жировичи – небольшой поселок в Гродненской области, в 10 с небольшим километрах от районного центра Слонима.
Этот праздник первоначально установлен был в память обретения Честного и Животворящего Креста Господня (в 326 году) равноапостольною царицею Еленою, матерью первого христианского императора Константина Великого, а с VII века с этим днем стало соединяться воспоминание о возвращении Животворящего Креста из Персии греческим императором Ираклием (в 620-е годы). Как при обретении, так и при поставлении Креста, возвращенного из Персии, патриарх, дабы дать возможность всем собравшимся на торжество видеть святыню, воздвигал, то есть поднимал, Крест, обращая его ко всем четырем сторонам, причем всякий раз народ благоговейно преклонялся, взывая: «Господи, помилуй!» От этого поднятия Креста и праздник получил название: Воздвижение Креста Господня. Так как сила Креста открылась в победах благоверных государей над врагами, и в торжестве христианства над язычеством, то главным песнопением дня Воздвижения служит молитва за народ христианский.
Тропарь праздника, глас 1-й
Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы православным христианом на сопротивные даруя, и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство.
В этом он похож на преподобного Серафима Саровского. Как известно, отец Серафим был наделен недюжинной физической силой и сиял удивительным дружелюбием, братолюбием и добротой в самом возвышенном смысле этого слова. Преподобный Силуан Афонский тоже был человеком богатырской силы и богатырской доброты. Не хочется двух святых сравнивать, вымерять одного другим. И еще: не будем их представлять героями мифов и былин, о которых с исторической точки зрения известно слишком мало достоверного. Они были реальными людьми, окружающие сохранили благодарную память о них, любовь к ним. Она передается и нам, мы тоже общаемся с этими подвижниками. Хотя один жил в девятнадцатом веке, другой – в двадцатом, а мы – в двадцать первом. Время не властно над истинной любовью к Богу и любовью к людям.
Однажды меня спросили: «Остались ли о старце Силуане воспоминания помимо тех, которые написал архимандрит Софроний (Сахаров)?» От неожиданной постановки вопроса я на секунду замялся, потом смущенно произнес: «Есть воспоминания нескольких человек, например, святителя Николая Сербского1. Правда, все эти воспоминания, вместе взятые, поместятся на нескольких страницах». Что же мы имеем в итоге? Главным образом архив и воспоминания архимандрита Софрония – целую книгу, знаменитую «Старец Силуан Афонский». Воспоминания о преподобном Силуане и рассказанное самим Силуаном составили первую часть этой книги.
Иоаким и Анна долго были бесплодны. Так говорит Предание. Что значит это неплодство, нам трудно понять. Но нужно постараться. Бесплодие утробы есть некая длящаяся суббота. Ведь суббота касалась не только непосредственного труда, но и отношений с рабами, с землей и рабочим скотом. Земля, стоящая под паром, субботствовала Богу. И вол, имевший некий покой от труда, субботствовал. Утроба Анны субботствовала и была незачинающей.
Теперь уйдем от этих слов к словам другим. Когда Господа Иисуса убили, когда умер Он на позорном Кресте, тогда приближалась суббота. И сняли с поспешностью тело Иисусово с орудия казни, и положили в новом гробе, «да не останут на кресте телеса в субботу – бе бо велик день тоя субботы». А женам-мироносицам, находящимся под игом Закона, пришлось пережидать целые ритуальные сутки, чтобы на рассвете первого дня пойти к гробу Господню с миром в руках. Этот субботний покой жен-мироносиц, возможно, был самым тяжелым в истории Израиля субботним покоем. Одно дело, когда ты отдыхаешь. Но совсем другое дело, когда ты готов бегать, и рвать на себе волосы, и плакать и идти куда-то – не ведомо – куда, – а ты должен по заповеди сесть на месте и сидеть целые сутки. О! это были великие сутки очень тяжелого бездействия. Бездействие вообще есть вещь очень тяжелая.
Что за необычайный и многолюдный праздник нынешнего светоносного и радостного дня. И какой это благостный ангел возбуждает вас к этому веселью души и песнопениям уст? К чему относится эта чрезвычайная радость, написанная на ваших лицах? Я смотрю и вижу во взоре каждого из вас выражение великой радости, которая вызвана великой вестью. Прислушиваюсь, и стены этого божественного и святого храма потрясаются от восклицаний и рукоплесканий; и при звуках сладостных песнопений и при радостном свете вижу, как Церковь преобразуется в другое, наземное небо и в небесное чиноначалие. И чем же вызвано это радостное и светлое торжество? Я понимаю причину вашей справедливой радости, усердные мои слушатели. Этому, конечно, нет другой причины, как рождение Пречистой Дщери, ради явления Которой наш развращенный род человеческий утруждал небо своими молитвами в течение пятидесяти веков; и да позволят мне так выразиться, непрерывные слезы нашей стенающей природы оказали свое действие, и Дева прозябла от неплодного чрева Анны. Радуюсь и я вместе с вами. Сегодня, наконец, воссиял тот желанный день, так давно предопределенный Богом, так страстно ожидаемый людьми, столь плодотворный для земли и столь страшный для ада; день, в который буква ослабевает и усиливается дух, преходит клятва и настает благодать. Этот день, являющий свету Матерь Света, предуказывает нам пришествие Солнца, Которое светозарным Своим явлением рассеет душетленную тьму нечестия и в омраченных помышлениях наших зажжет животворный луч истинного благочестия и веры.
«Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим» (диаконский возглас).
Пятидесятница, сошествие Святого Духа на апостолов. Сер. XII в., Синай
В этом возгласе две просьбы: первая – о единстве веры, а вторая – об общении со Святым Духом. И первое, и второе необходимо для того, чтобы мы были истинными членами Церкви.
Первое: чтобы у нас была общая вера, единство веры. В Церкви нельзя, чтобы каждый верил, как ему хочется. Мы часто видим людей, которые говорят: «Я в это не верю! Я не принимаю того, как Церковь говорит об этом! Мое мнение по этому вопросу противоположно мнению Церкви». Или: «Да это же фанатизм, это для фанатиков! На самом деле все не совсем так!» И каждый говорит и толкует разные вопросы, то есть различные учения о Церкви, как ему нравится.
Это крайне опасно и неприемлемо, потому что учение Церкви, и мы уже говорили об этом много раз, – это не традиционная философия, это вообще не философия и не принятие определенных теоретических истин, а опыт, метод целительства, который применяется к людям. К примеру: ты пойдешь к врачу, и он теоретически объяснит тебе твое нездоровье, например, скажет, что тебе, чтобы начать чувствовать себя лучше, нужно делать то-то и то-то, нужно остерегаться такой-то пищи, избегать того или другого, а ты решишь: «Из всего, что сказал мне врач, я выберу только вот это. И не стану я пить всех лекарств, а только те, которые мне нравятся, и не когда мне сказал врач, а когда сам захочу!» – тогда, как вы понимаете, результат лечения неминуемо окажется отрицательным. В лучшем случае от лечения не будет никакой пользы, а в худшем дело может закончиться смертью – если мы дойдем до крайностей.
То же самое происходит, и когда мы входим в Церковь, но не принимаем ее учения. Оно (учение) есть метод, ведущий человека к обожению. Если этот метод не будет приложен, тогда у нас не будет результатов.
Усекновение главы Святого Предтечи Господня Иоанна
Снова Иродиада беснуется, снова смущается, снова пляшет, снова требует у Ирода беззаконного усечения главы Иоанна Крестителя. Опять Изавель умышляет восхитить виноградник Навуфеев и умышляет изгнать в горы святого Илию. И не только я один прихожу от сего в ужас, но думаю, что и вы все, слышавшие голос Евангелия, изумитесь вместе со мною дерзновению Иоаннову, неразумию Иродову и звероподобному неистовствованию безбожных женщин. Ибо что мы слышали? Ирод послав ят Иоанна, и связа его в темнице. За что? Иродиады ради, жены Филиппа брата своего.
Кто в достаточной мере обличит безумие Иродово, проявившееся по причине его чрезмерной женоугодливости? Или кто опишет неслыханную дерзость злых женщин? Кажется мне, что в поднебесной нет такого зверя, который был бы подобен злой жене (ныне я говорю лишь о злой женщине, а не о доброй и целомудренной, ибо знаю, что есть много женщин кротких и благонравных, о добродетельной жизни которых будет упомянуто впоследствии, к пользе и для подражания добродетельным, дабы мы возлюбили то, что добро и честно). Ни один зверь в мире не похож на злую женщину. Что может быть яростнее льва, среди четвероногих? Ничто. Что может быть опаснее змеи из числа пресмыкающихся? Также ничто; однако, лев и змий питают менее злобы, нежели женщина (злая), как подтверждает мои слова и мудрейший Соломон, говоря: лучше жити со львом и змием, иже жити с женою лукавою и злоязычною. Пусть не подумает никто, что пророк изрекал сие, посмеиваясь (над женщиною): – самые дела удостоверяют с точностью то же самое: Даниила во рву львы устыдились; праведного же Навуфея умертвила Иезавель.
Иоанно-Предтеченский монастырь, 11 сентября празднующий свой главный престольный праздник, живет особенной жизнью в самом центре бурной столицы. О таинственном прошлом, сегодняшнем дне и о том, как «святитель Николай устроил» возрождение обители, читайте в нашем специальном репортаже.
Разграбленную во время войны 1812 года, обитель упразднили. Ее строил заново великий архитектор Михаил Быковский. Возобновленный монастырь открылся в 1879 году.
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл обратился с посланием в связи с празднованием 200-летия Отечественной войны 1812 года.
Преосвященные архипастыри, всечестные отцы, дорогие братья и сестры!
В эти дни мы празднуем 200-летие Отечественной войны 1812 года, во время которой наши предки дали отпор нашествию «двадесяти язык» — огромной армии, собранной со всей покоренной Наполеоном Европы, армии, которую возглавлял доселе непобедимый полководец и властитель.
События конца XVIII — начала XIX веков всколыхнули весь Старый Свет: глубокий духовный кризис породил сначала Французскую революцию 1789 года, а затем бонапартистскую диктатуру и общеевропейскую войну.
Не осталась в стороне от происходящего и Россия. В течение длительного времени она пыталась сдерживать натиск врага дипломатическими и даже военными средствами, но все же попущением Божиим избежать беды не удалось. И в 1812 году, когда в пределы нашей Родины вторглись полчища захватчиков, народ в едином порыве встал на защиту Отечества.
Наибольшее негодование у русских людей вызывало глумление завоевателей над святынями, разграбление храмов, осквернение алтарей. Возгордившийся и противопоставивший себя Церкви агрессор воспринимался народным сознанием не только как правитель, посягнувший на свободу и независимость России, но и как выразитель безбожных идей и гонитель христиан.
А. Нортерн Отступление Наполеона из Москвы. 1851 г.
В декабре 1812 года через Неман из России в Европу вернулись 18 тысяч жалких, оборванных и обмороженных людей, которых уже трудно было назвать солдатами. В русском плену оказалось 130 тысяч, а 350 тысяч европейцев из двенадцати стран навеки остались лежать на бескрайних и прекрасных российских просторах.
Свершилось! Враг изгнан. В день светлого Христова Рождества вышел манифест государя об изгнании неприятеля из пределов Отечества. Тем радостнее звучали рождественские проповеди, читаемые во дни избавления от бедствия, которое еще недавно казалось непреодолимым.
«Если же кто с волхвами притек в сокровенный Вифлеем от шумного Иерусалима: да не возвратится тот ко Ироду похвалиться своим обретением; да не соделается тайна Царя славы оружием миродержителя тьмы века сего», – взывал архимандрит Филарет (Дроздов) к народу православному, вновь обретшему веру и посему победившему.
План Наполеона продолжал осуществляться. Но если корсиканец и впрямь был таким гением, каким нам являют его историографы, то он уже после Бородина чувствовал, чуял, что впереди его ждет погибель. Мрачно входил он в Москву, дабы вскоре в ужасе бежать из этой горящей столицы непонятных, кошмарных русских, спаливших свой великий город, только чтобы выкурить из него врага.
Несокрушимый Наполеон пришел в Россию, и русские вспомнили: «Христиане же мы!» И тогда нечто непонятное произошло с победителем, взявшим столицу Руси. Некая неодолимая сила вышвырнула его вместе с «великой армией» вон.
Прекрасные слова нашел Александр Сергеевич Пушкин в финале своей неоконченной повести «Рославлев», главная героиня которой, узнав о пожаре Москвы, произносит: «Неужели… пожар Москвы наших рук дело? Если так… О, мне можно гордиться именем россиянки! Вселенная изумится великой жертве! Теперь и падение наше мне не страшно, честь наша спасена; никогда Европа не осмелится уже бороться с народом, который рубит сам себе руки и жжет свою столицу».
Осенью 1812 года в Петербурге с мучительным нетерпением ждали хороших вестей из Москвы. Царь был здесь. Положение его становилось шатким. Родная сестра Екатерина Павловна писала ему: «Недовольство дошло до высшей точки, и Вашу особу далеко не щадят.
Если это уже до меня доходит, то судите об остальном». Желали его присутствия вблизи театра военных действий.
Так всегда обращались к своей пастве – великому русскому народу – священники и архиереи Русской Православной Церкви в годину тяжелейших испытаний, обрушивавшихся на наше Отечество в разные столетия. Этим родным обращением они призывали братьев и сестер острее почувствовать, что они братья и сестры, давали понять, что настала пора объединиться пред грозным ликом супостата.
Бородинское сражение 26 августа 1812 г. Акварель неизвестного художника. 1-я четверть XIX в. Фрагмент
Старец Дионисий был одним из самых почитаемых афонских духовников. Его называли «патриархом Афона» и приезжали к нему со всего мира люди самых разных национальностей.
***
Мы говорим: «Доброй ночи». Но будет так, как Бог хочет. Станем же говорить: «Дай Бог доброй ночи!»
***
Надо усиливаться иметь любовь. Даже если она у нас не идет от души, надо стараться хотя бы проявлять ее. Так учит нас Церковь, так заповедует Истина. Конечно, когда у тебя в сердце нет любви, проявлять ее по отношению к другому кажется притворством, каким-то политесом, дипломатией, но так нужно — хоть у нас ее и нет в сердце, стараться выказывать ее как следует.
***
Благодать Святого Духа помогает, но это если мы мужественны; а если мы сразу же сникаем при искушении, тогда что делать? А искушений у нас не меряно, потому что искуситель — дух, он большой ловкач и обманывает нас с великой легкостью.
***
Многие не знают и не понимают, что Брак — это Божие Таинство и его нельзя разрывать, кому когда захочется. Только в случае прелюбодеяния одного из супругов Церковь благословляет разойтись; но и тогда если супруги прощают друг друга, то и Господь прощает. То есть Бог более радуется сохранению брака, чем расторжению, даже по причинам, благословляемым, скажем так, Церковью. Супругам нужно иметь много терпения, смиренномудрия и советоваться друг с другом, чтобы пройти через искушения совместной жизни. Ведь это нелегко. Это крест. Это крест, а крест каким может быть? Нелегким.
Сегодня Праздник Успения Божией Матери. Церковный наш календарь начинается с Рождества Пресвятой Богородицы, празднуется это как первый двунадесятый праздник в сентябре, ибо церковный год начинается именно в сентябре, и завершается в августе Успением Пресвятой Богородицы. Здесь нам показана особая значимость Божией Матери для нашего спасения в жизни Церкви.
Часто люди впервые приходят в храм, когда начинаются проблемы у их родных или близких. И тогда неизбежно звучит вопрос: что делать? В этом вопросе и боль, и надежда, и любовь, и отчаяние в собственных силах. Конечно, священник отзовется и поговорит и утешит, как сможет, но и самим приходящим надо понимать некоторые очевидные для православного человека вещи, но, увы, не всегда очевидные для большинства современных людей, не живущих церковной жизнью и до поры до времени не стремящихся к ней.
Во-первых, надо понять, что если человек в какой-то крайней нужде бросается к Богу, то Бог его не оставит. Но это не значит, что помощь будет именно такой, какой мы ждем. Например, у кого-то родственник оказался в реанимации, состояние критическое… Его родные приходят в храм и спрашивают: что делать?! Конечно, надо молиться, и Церковь в лице священника в этом добром деле первый помощник и участник. Но мы не знаем, что именно полезно человеку для спасения его души – болезнь или здоровье, жизнь или кончина. Поэтому, когда мы молимся о нашем близком и просим молиться других, мы должны знать, что мы всецело предаем человека в руки Бога, который Один знает, что по-настоящему нужно человеку с точки зрения вечности, в чем он нуждается. Конечно, мы молимся именно о здоровье, о благополучии, но непременно добавляем в конце: «да будет воля Твоя».
В этом он похож на преподобного Серафима Саровского. Как известно, отец Серафим был наделен недюжинной физической силой и сиял удивительным дружелюбием, братолюбием и добротой в самом возвышенном смысле этого слова. Преподобный Силуан Афонский тоже был человеком богатырской силы и богатырской доброты. Не хочется двух святых сравнивать, вымерять одного другим. И еще: не будем их представлять героями мифов и былин, о которых с исторической точки зрения известно слишком мало достоверного. Они были реальными людьми, окружающие сохранили благодарную память о них, любовь к ним. Она передается и нам, мы тоже общаемся с этими подвижниками. Хотя один жил в девятнадцатом веке, другой – в двадцатом, а мы – в двадцать первом. Время не властно над истинной любовью к Богу и любовью к людям.
Иоаким и Анна долго были бесплодны. Так говорит Предание. Что значит это неплодство, нам трудно понять. Но нужно постараться. Бесплодие утробы есть некая длящаяся суббота. Ведь суббота касалась не только непосредственного труда, но и отношений с рабами, с землей и рабочим скотом. Земля, стоящая под паром, субботствовала Богу. И вол, имевший некий покой от труда, субботствовал. Утроба Анны субботствовала и была незачинающей.
В эти дни мы празднуем 200-летие Отечественной войны 1812 года, во время которой наши предки дали отпор нашествию «двадесяти язык» — огромной армии, собранной со всей покоренной Наполеоном Европы, армии, которую возглавлял доселе непобедимый полководец и властитель.
***
Часто люди впервые приходят в храм, когда начинаются проблемы у их родных или близких. И тогда неизбежно звучит вопрос: что делать? В этом вопросе и боль, и надежда, и любовь, и отчаяние в собственных силах. Конечно, священник отзовется и поговорит и утешит, как сможет, но и самим приходящим надо понимать некоторые очевидные для православного человека вещи, но, увы, не всегда очевидные для большинства современных людей, не живущих церковной жизнью и до поры до времени не стремящихся к ней.